Парад Победы
В 2020 году в нашей стране отметили семидесятипятилетие Победы над фашистской Германией.
С подачи Сталина после 1947 года День победы не считался особой датой. Возродили пышное празднование ее только в год двадцатилетия, при Брежневе.
Вот это двадцатилетие вспоминаю в подробностях, тогда в нашем городке открыли памятник погибшим воинам, провели митинг рядом с ним, поздравили ветеранов, наградили их памятными медалями. На государственном уровне помимо самих медалей выпустили и монеты с такой же чеканкой, поди отличи одни от других!
Подробности ежегодно повторяющихся праздников победы слились в мало чем отличающихся друг от друга. По круглым датам - больше торжественности, по не круглым несколько менее. Только ветеранов оставалось все меньше и меньше.
Но особо запомнился лично мне тридцатилетний юбилей.
1975 год. Субботник перед праздником, а в те времена, так называемые, "дни труда" проводили в честь многочисленных дат. День рождения Ленина, день рождения комсомола, субботник в честь очередного партийного или комсомолького съезда и т.п. За год бывало почти с десяток таких субботников и воскресников.
Ясное дело, работали на большинстве таких мероприятий от силы два-три часа, редко больше. Так и тогда - с утра, вышедших на субботник работников завода, распределили кого куда.
Меня и женщину предпенсионного возраста поставили на уборку территории одного из дворов. Мы таскали мусор и ветки, срезанные с деревьев, в большую яму на задворках. Все чище к светлому праздничку будет.
Через пару часов работы присели передохнуть. Женщина устроилась на обрубке бревна, по мужски расставив ноги, и закурила папироску "Беломора". Губоко затянувшись дымом, сказала: "С войны никак не отвыкну курить."
На мой вопрос о месте службы ответила кратко: "Медсестрой, Польша, Восточная Германия, 1945 год"
- А не могли бы рассказать что-нибудь о том времени?
- Что рассказывать? Полевой госпиталь, кровь, грязь, стоны и крики раненных, только что доставленных с передовой. Тяжелый, изматывающий труд.
Там такого навидалась-насмотрелась. Без спирта, да без курева выдержать такое никак не было возможно.
Наш военврач говорил, что наступающих красноармейцев все время было в три раза больше обороняющихся немцев, соответственно и потерь было пропорционально.
А фашисты дрались отчаянно, с одержимостью обреченных, ведь мы были уже не на своей, а их территории.
Какой случай запомнился больше всего? Кто знает. Ну вот тебе один - вынесли мы вдвоем с санитаркой носилки с умершим на операционном столе. Донесли до воронки, да и опрокинули его туда. Почему не просто уложили? Не до сантиментов, когда за день ни рук, ни ног своих не чуешь. Подруга пошла назад, а я осталась покурить.
Вдруг слышу, а из под сваленных в кучу трупов голос, такой жалобный: "Сестричка, вытащи меня отсюда, живой я!" Смотрю - рука чья то машет, зовет меня.
Спрыгнула вниз, оттащила трупы и вижу солдатика молодого, он глазами моргает, губами шевелит, а сказать уже ничего не может, видно на зов все силы потратил.
Вытащила сердешного, позвала подругу-санитарку и отнесли мы паренька назад в палатку.
Видно его раньше приняли за погибшего, да и положили рядом с мертвыми. Чему тут удивляться, было такое, когда медперсонал на ногах по десять-двенадцать часов без передышки. А раненных с передовой несут и несут. Не успеваешь их обрабатывать.
А что с тем солдатиком, как звали? Да не помню, главное, что живой!"
Женщина закончила говорить, затянулась в очередной раз папиросой, прижала окурок к подошве башмака и попрощалась со мной. Больше я ее никогда не встречал.
И вот после того субботника в 1975 году мне довелось участвовать в параде, посвященном тридцатилетию Победы в Подмосковном городе в колонне ветеранов войны.
Тогда на нашем заводе трудилось более двадцати тысяч человек и ветеранов войны среди них было свыше тысячи.
На парад собралось около полутысячи участников войны. Сформировали колонну с шеренгами по восемь человек.
Во главе колонны знамя предприятия, затем руководство коллектива, так называемый, "четырехугольник" - директор, секретарь партийной организации, председатель профсоюзного комитета, серетарь комсомольской организации.
По негласной традиции, если директор не мог по каким то причинам присутствовать, то и все остальные первые лица не участвовали в мероприятии, ограничившись своими представителями.
Тот раз вместо директора был начальник отдела кадров, благо в придачу он еще был и орденоносным участником войны, от партийного комитета присутствовал инструктор парткома, от профсоюзов - председатель культурно-мссовой комиссии, от комсомола - я.
Участникам парада было велено одеть все свои боевые и трудовые награды, а не обычные орденские планки. Как никак юбилей.
Те награды - и ордена и медали выполнялись из тяжелых благородных металлов и сплавов, они были не чета нынешним всевозможным значкам из легковесных алюминиевых сплавов.
Колонна выстроилась, подравнялась и по команде: "Смирно, шагом марш!" тронулась на центральную городскую площадь.
Сначала шли не совсем в такт, но потом вся людская масса начала печатать шаг в шаг - раз-два левой, раз-два левой! Даже дыхание марширующих: вдох-выдох было в темпе движения. Казалось это была не колонна, а единый живой организм.
И движение этого организма сопровождалось глухим звоном тысяч наград на груди каждого ветерана в отдельности, сливаясь в ни с чем не сравнимый и неповторимый гул. Вы слышали когда нибудь что-либо подобное? Вряд ли.
Да и никогда не услышите.
Участники нашей колонны прониклись сопричастностью к происходящему торжественному моменту. Чувство единства охватило всех и каждого. Воистину такой народ невозможно победить никогда и ни кому!
И тот глухой звук соприкасающихся друг с другом, заслуженных кровью и потом, наград навсегда остался в моей памяти...
